Личная жизнь кристины козел. Разное. Кристина Козел: я еще недостаточно реализовалась в этой жизни, чтобы посвящать себя ребенку. — Другие варианты
— Сколько сантиметров в твоем каблуке?
— Откуда любовь к такой обуви?
— Ну, это просто модно, красиво. Высокий каблук — стройная ножка, подтянутая попка:). В общем, все, что любят мужчины. Да и женщины — тоже. Только не говорят об этом.
— Ты можешь надеть 14-сантиметровый каблук на съемки?
— Нет. Одежду на эфир я выбираю, во-первых, по погоде. Во-вторых, это не должно быть пошло. Одежда ни в коем случае не может кого-то отвлекать, в том числе и меня. Все должно быть удобно, но при этом красиво.
— Что такое «пошло» по-твоему?
— Если я надену на эфир шорты, майку на бретельках с глубоким декольте и эти чудесные 14-сантиметровые каблуки, будет очень пошло.
— В то же время многие зрители «Козел про футбол» хотели бы, чтобы ведущая одевалась так.
— Дело в том, что проект называется «Козел про футбол». И «футбол» в данном случае — слово ключевое. А «Козел» — это просто фамилия ведущей. Проект рассказывает про футбол и показывает именно его, а не меня. Потому шорты, майки с декольте и прочее — это не формат программы.
— Откуда название проекта?
— Ой… А то непонятно:). На самом деле, это авторская программа. Идея, концепция и все-все-все в плане контента, что люди могут видеть в выпусках, исполняется мной. Я — создатель, сценарист и лицо проекта. А вообще, изначально у проекта было другое, рабочее, название…
— Какое?
— «Забей». Когда я увидела это название, мне сразу же захотелось забить на проект:). Дело шло к реализации, производилась мучительная работа над новым названием. Мне непременно хотелось, чтобы в нем фигурировала слово «футбол». И вот: час ночи, отпуск, телефонный разговор с другом. И я с праведным гневом возмущаюсь по поводу скорого выхода программы и отсутствия нормального названия: «Так если я рассказываю про футбол, Козел про футбол…» И тут название родилось. Появилась мысль: «Все будут говорить: «Козёл про футбол». И ведь мимо такого не пройдешь. Интересно же посмотреть на козла, который говорит про футбол. А потом оказывается, что козёл вовсе не козёл, а девушка. И это весело.
— Другие варианты?
— «Козел и футбол». Но союз «и» предполагает какую-то разделенность.
— Чуть выше говорилось об идее и концепции. Собственно, какая идея у проекта? Какая концепция?
— Наверное, надо добавить ретроспективки:).
— Добавляй.
— Понятное дело, я не сразу стала спортивным журналистом. До того долгое время просто ходила на футбол. В качестве зрителя. И когда я отправлялась на стадион, уговорить кого-то составить мне компанию удавалось крайне редко. Пыталась убедить людей, что там будет интересно. Но они просто не верили. А мне нравилось. И нравится до сих пор. Считаю, в белорусском футболе хватает интересных вещей, которые можно увидеть на стадионе.
— Окей, первый футбол, на котором ты побывала?
— Это случилось в очень глубоком детстве:). Годика четыре мне было. Вряд ли я точно вспомню, кто играл. Но то были местные соревнования. Советские, с должным колоритом. Играла наша команда из Снова. Кстати, у нас были очень крутые дерби с Несвижем. Я расстроилась, когда «Верас» расформировали. Всю жизнь мечтала, что эта команда заиграет в высшей лиге и мне будет за кого фанатеть. Но не срослось...
— Хорошо, а первый большой футбол, который ты видела?
— Я уже в Минске училась. БАТЭ играл с «Миланом». В 2001-м году. Мальдини с голубыми глазами:). Это еще те времена, когда Виктора Гончаренко можно было называть Витей. Программка матча у меня сохранилась до сих пор. Не так давно наводила дома порядок, наткнулась на нее. Посмотрела — и у меня такой трепет. Тогда подающий надежды Павел Беганский… А теперь как-то «Ведрич-97»… Кутузов за пять минут до отъезда. В общем, хорошая такая ностальгия. Мы про идею ведь не договорили.
— Да.
— Нельзя сказать, что идея прямо возникла. Просто мне всегда хотелось говорить о белорусском футболе. Никогда не видела и не вижу в этом ничего зазорного. Потому что в нашем футболе я нахожу реальные плюсы. Посещаю стадионы и получаю от этого удовольствие. И до того как стала журналистом, ходила на футбол. Несколько лет подряд покупала сезонные абонементы на матчи столичного «Динамо». И когда на одноименном стадионе принимал «Минск» и вход был free, просто не понимала, как можно пройти мимо. Да, на «Динамо» поле отдалено от трибун, но я никогда не видела ничего плохого в этом стадионе. Так что всегда относилась с любовью к нашему национальному первенству.
На «ИнтернетТВ» Белтелерадиокомпании меня позвали работать уже как спортивного журналиста. И вот наш директор, зная мое отношение к футболу, предложил написать концепцию программы на эту тему. Никаких рамок не ставилось. Абсолютное раздолье для души. Главное требование — дать что-то новое, минимум оценок наших экспертов. Потому что они всегда и везде. Куда ни зайди — одни и те же лица. А специалисты в футболе представляют очень маленький процент людей, в нем задействованных. Я написала несколько концептов. В конечном итоге остановились на том, который предполагал передачу зрителю всей атмосферы и антуража футбольного матча. Чтобы показать, как интересно может быть на наших стадионах, создать эффект присутствия на них и доказать, что белорусский футбол в принципе есть. Пусть многие и говорят, что его не существует.
— Сформулируй итоговую концепцию.
— Освещение матчей высшей лиги чемпионата Беларуси по футболу, других интересных игр. Подача материала сквозь призму околофутбольных вещей. То есть ретрансляция атмосферы — до игры, во время, после. После — очень важный момент. Именно потому сразу по окончании матча мы с оператором бежим на поле интервьюировать футболистов. Их восприятие игры после посещения раздевалки уже меняется. А нужно, чтобы был виден нерв. Мы работаем из-за ворот, потому эмоция ощущается. На трибуне болельщикам это недоступно. Поэтому иногда и кажется, что моя эмоция отличается общей. И, понятное дело, нам важно обозначение основных моментов матча.
Реалити, сценплан, голый болельщик
— Ты впервые появилась в кадре в «Козел про футбол»?
— Нет. Периодически случалось мелькать в телевизоре. И вообще, случилась как-то в моей жизни история со съемками в первом белорусском реалити-шоу.
— И что это было?
— Называлось шоу «Автошкола». В 2010-м году снималось. Я понятия не имела о каком-то там реалити. Училась на тот момент в аспирантуре. Меня подвозили в Национальную библиотеку, припарковались на стоянке. Оказалось, там проходил кастинг. Добрый человек спросил меня: «Есть права?» — «Нет». — «Заполняй анкету». Я заполнила. На следующее утро мне позвонили с предложением принять участие в съемках. Было интересно, я согласилась. Вот и все. Так что с камерой знакома, и она меня нисколько не пугает.
— А какой был смысл шоу?
— Нас в режиме реального времени учили водить автомобиль в экстремальных условиях. Сертификата на бесплатное обучение я не выиграла:). Но до финала дошла. Опыт был колоссальный. Тогда я поняла, что съемки — это не два пальца об асфальт, это очень трудоемкий процесс. К тому же формат предполагал записи в любую погоду и в любом твоем состоянии. Потому когда мы стали работать над «Козел про футбол», я уже знала: пусть дублей будет хоть тысяча, но настроение имеет значение. Так что права показывать свое волнение во время первой съемки у меня не имелось. Да, чуточку я все же волновалась. Ведь ведущей до того никогда не работала. К тому же мы не пользуемся сценарием, когда ты знаешь, что и как случится. У нас есть только написанный мною сценплан, который обозначает лишь ключевые стендапы. Оттого большинство моей работы — это импровизация.
— Права в итоге получила?
— По окончании проекта записалась в автошколу, и уже через четыре месяца у меня были права:).
— Сколько людей занято в создании «Козел про футбол»?
— Творческая группа или все-все-все?
— Все-все-все.
— «ИнтернетТВ» — это подразделение в структуре БГТРК. Над проектом работают режиссер, ведущая, три оператора — на матчах заняты двое, изредка один. Администратор… Ну, и руководство — последняя инстанция. За ним решающее слово в спорных моментах. Но, как правило, дается свобода действий. Да, у нас есть формат и рамки, но они условны. Хотя, ясное дело, если на поле выбежит голый болельщик, мы будем ретушировать, блюрить изображение.
Мэнсон, красный диплом, ХК «Динамо»
— Получается, ты родом из Снова.
— Что это такое?
— Самое название говорит о себе. Сказочное место. Лучшее во всей Беларуси:). На самом деле у меня очень трепетное отношение к Снову. Очень люблю это место. Не знаю, какой сейчас статус у населенного пункта, но для меня Снов был деревней и навсегда ею останется.
— То есть ты у нас деревенская?
— А чего здесь стесняться?
— Никто не говорит, что нужно стесняться.
— И правильно. В Минске большая часть деревенских. Просто, поселившись в столице, люди почему-то забывают, откуда они родом. А Снов на самом деле расположен не так уж и далеко от Минска. Это очень культурное место. У нас есть и школа, и музыкальная школа, и школа искусств, и спорткомплекс, и бассейн. Сновские дети подходят к поступлению в вуз с хорошим багажом. После переезда в Минск столичные одногруппники казались мне полной темнотой. Я занималась танцами, музыкой. А мои здешние сверстники даже не бывали в местах, которые я, живя в Снове, посещала регулярно, бывая в Минске.
— Какие места?
— Ну, папа меня, конечно, в основном водил на стадионы:).
— Получается, папа привил любовь к футболу?
— Ну, он-то мальчика хотел. В планах был Валерий Петрович, а получилась Кристина Петровна:). Папа ни капельки не расстроился. Он меня безумно любил и всячески просвещал по поводу спорта. Когда начались подростковый возраст и какие-то симпатии к молодым людям, мне в этом отношении жутко не везло. Я упорно не могла найти парня, который бы увлекался футболом:). И очень часто меняла свидания на матчи. Никогда не забуду 1998-й. Молодой человек меня ждал во дворе на качелях, а я ничтоже сумняшеся смотрела полуфинал ЧМ Франция — Хорватия и не испытывала ни малейшего угрызения совести. Если мальчик не разделял мою страсть — это его проблемы:). И вот по поводу твоего вопроса про места. В детстве я побывала практически во всех минских театрах. Папа возил меня на концерты. Никогда не любила Владимира Преснякова, но папа сказал, что это надо для общего развития. Вот, лет в семь-восемь я во Дворце спорта смотрела на Вову Преснякова.
— Последний концерт, на котором ты была?
— Пресняков, Мэнсон…
— Ну, на Мэнсона я сама пришла:). Это моя любовь с юности. Потому я была в числе первых, кто покупал билет на его минский концерт. Как, впрочем, и в числе первых, кто бегал по Минску и искал кассеты с его альбомами. Лет 13 мне было. Музыку еще выпускали на кассетах…
— Мы говорили про школу, как ты ее закончила?
— С золотой медалью. Не хочу, чтобы это воспринималось хвастовством, но учеба мне всегда легко давалась. За одиннадцать лет в школе ни разу не получала четверки за четверть.
— Куда ты поступила?
— Политех. Нынешний БНТУ.
— Специальность?
— «Мировая экономика и международные экономические отношения». Вообще, никогда не думала, что можно связать свою профессию со спортом, как бы я его ни любила. В классе седьмом-восьмом захотелось стать адвокатом. Но у меня была большая дружба с математикой и страстная любовь с физикой. Потому к девятому классу ко мне пришло понимание, что поступать стоит на экономику. При наличии золотой медали высокая оценка по тестированию давала право претендовать на поступление. Конкурс был 27 человек из сельской местности на одно место. Оно досталось мне. Я в итоге поступила на бюджет. Получилось достаточно легко.
— Закончила успешно?
— Красный диплом. И опять же средний балл 5,0. Тогда использовалась пятибалльная система оценки. После я решила поступать в аспирантуру. У меня была дипломная работа про малый и средний бизнес. Захотелось продолжить развивать эту тему. К тому же аспирантура сулила определенные выгоды. Я поддалась соблазну. Но это было несколько ошибочное решение. Во-первых, у нас достаточно сложно защищаться. Во-вторых, это вряд ли кому-то нужно. В-третьих, морального удовлетворения почти нет. А для меня это очень важно.
— А мечта стать адвокатом?
— В год окончания БНТУ я подала документы в Академию управления при Президенте РБ. Поступила на право. Совместно с аспирантурой училась юриспруденции… Кстати, после аспирантуры меня отправили на отработку в университет.
— Преподавала?
— Какие дисциплины?
— «Совместный и малый бизнес», «Международная экономика». После получения юридического образования меня нагрузили «Основами права». Плюс «Деньги, кредит, банки».
— Каким ты была преподавателем?
— Строгим. Никакого панибратства. Старалась дать студентам по максимуму знаний. Не ссылалась на маленькую зарплату. Вообще, не очень люблю, когда кричат: «Работаем так, как платят».
— Сколько ты получала за работу в БНТУ?
— Началась трудовая деятельность в 2009-м. На тот момент в отсутствие должной наработки часов я числилась преподавателем-стажером. И получала около 430 тысяч. Ну, с какими-то премиальными выходило примерно 600. Это было печально.
— Ты отработала хотя бы день по своим специальностям?
— Нет. Ни дня.
— Дома на полке у тебя лежат два диплома. Что они дают, кроме пыли?
— Надо отметить, что второй диплом я получала, уже сотрудничая со «Всё о футболе». В БНТУ перевелась на полставки, решила искать работу по душе. Вуз — это совершенно не то. А со спортом у нас любовь. Потому тема моего второго диплома — «Особенности регулирования трудовых отношений в сфере спорта». Во всем мире существует спортивное право. У нас в стране эта отрасль только обещает появиться. С преддипломной практикой в АБФФ вышла накладочка. Потому я практиковалась в ХК «Динамо-Минск». Работала с контрактами хоккеистов.
— И много они получают?
— Задай этот вопрос хоккеистам:). Нормально. В общем, я еще больше убедилась, что мне нравится работа в спорте. Успешно защитилась в Академии на девять баллов. Предлагали десять, но это оценка на грани помешательства. В общем, когда я смотрю на два своих диплома, то говорю им искреннее «спасибо». Первому — за английский язык и экономические знания. Моя мама постоянно повторяет: «Образование за плечами не носить». И правильно, ведь я не стану задавать неправильных вопросов руководителям ФК, работая спортивным журналистом. Все же понимаю, как все устроено в их хозяйстве с экономической точки зрения. То есть, как правило, не может быть такого, чтобы сегодня клубу на счет упали деньги, и сегодня же их перечислили игрокам. Как минимум нужно оформить ведомости. Часто журналисты, не знакомые с экономикой, задают ошибочные вопросы. Они вызывают у меня улыбку. То же самое с правом. Оформление, трансферы, трудоустройство — отнюдь не сиюминутные процессы. Я знакома с механизмами их осуществления. То есть мне оба моих образования реально помогают.
Шовинизм, Терешкова, Ньон
— Как тебя приняли в профессии?
— По собственным ощущениям?
— Да.
— Тяжело… На первых порах во «Всё о футболе» было тяжело.
— Почему именно «ВоФ»?
— Я всегда читала «Всё о футболе». Футбольная газета у меня ассоциировалась только с этим изданием. «Прессбол» не покупала из-за обилия текстов о других видах. К тому же в ту пору был актуален «Верас». Первая лига. А о ней подробно пишет только «ВоФ». Поэтому передо мной никогда не стояло вопроса: какая же газета является в стране главной по футболу?
— А как можно попасть в профессиональную газету со стороны? Прийти и попроситься?
— Да, прийти и попроситься. Вот так просто.
— Понятно. Так как проходила притирка к коллективу?
— Дали первое задание — сделать интервью с Александром Даниленко. На тот момент возрастным мини-футболистом. Сразу же полосный текст. Я с большим энтузиазмом взялась за это… В общем, что касается работы, то трудностей не было. Когда тебе интересно, все идет легко. Трудности возникали с самоидентификацией. Хотя нет, я прекрасно представляла, что могу работать. Скорее, даже с позиционированием. Я ведь пришла в газету почти с двумя высшими образованиями. Не подумай, я ими не кичусь. Просто мы не говорим о появлении какой-то студентки-стажерки. Я начала работать, уже будучи взрослой девочкой, с багажом каких-то знаний. А ко мне относились как к человеку, который как будто бы ничего не может. Окей, в журналистике, касаемо азов, я мало разбиралась. Но мне было диковато, когда понимала, что у окружающих нет желания помочь. Получилось, меня просто бросили в пруд и стали смотреть, выплыву я или нет. Ясное дело, появилась злость. Захотелось выплыть. Один (ныне не работающий во «Всё о футболе») журналист позже признался, что ребята из газеты спорили, продержусь я или нет три недели. Не помните кто, Никита Михайлович? :).
— Как-то не очень, Кристина Петровна:).
— До сих пор ему этого простить не могу:)… Когда начала писать отчеты, предлагали взять мужской псевдоним. Говорили, мол, женщине не поверят. Вообще, были проблемы с работой на матчах. Ясное дело, у меня какое-то свое видение. Но ведь у каждого отдельного журналиста оно есть. И не важно — речь ведется о мужчине или женщине. Почему-то к словам женщины о футболе относятся с каким-то шовинизмом и скепсисом.
— Давай говорить о стереотипах. Ты согласна с распространенным мнением, что женщине в сферах вроде футбола приходится работать в три раза больше, чем мужчинам, чтобы доказать свою состоятельность?
— Получается так. Давай будем говорить о том, что футбол — это все-таки мужская сфера. Так вот, уважаемые девушки, которым захочется найти себя в этом деле, с подобным положением вещей придется смириться. Так уж повелось, что женщине приходится работать в футболе в разы больше и тяжелее. Это до сих пор актуально. Считаю подобный подход неправильным, но мы потратим много времени, если я стану доказывать свою точку зрения. Согласна: восприятие футбола женщиной и мужчиной разнится. Это обусловлено хотя бы гендерной разницей в психологии, антропологии и проч. То есть женщина замечает мелочи. Мужчины — более общие вещи. Но к этому может прийти и женщина. То есть я пытаюсь свести все к тому, что иногда бывают исключения. Женщина, задействованная в изначально мужских профессиях, может преуспеть. Летала же Валентина Терешкова в космос.
— Окей. Какого ты мнения о газете «Всё о футболе» в ее нынешнем варианте?
— Прекрасного. Я там до сих пор работаю. Да, не все получается. Да, может, тираж не настолько высок, как хотелось бы. Но при всем при этом я продолжаю утверждать, что «ВоФ» — главная футбольная газета страны. В ней освещаются темы, раскрытия которых в подобных объемах не найдешь в других источниках.
— Какие темы?
— Первая и вторая лиги, мини-футбол, пляжный футбол, областные соревнования, турниры среди банковских команд. Может, никто бы и не знал, что они существуют, если бы не «Всё о футболе». Юношеские сборные — это вообще отдельная тема. Я ее курирую:).
— Откуда такая любовь?
— Когда я пришла в газету, мне сказали, что нужно заняться темой юношеских сборных. Видимо, не очень хотели брать, потому выставили подобное условие. Так что до сих пор работа в микст-зоне, интервью, отчеты — это мой факультатив. Основная же деятельность — юношеские сборные. Прониклась, вникла, а теперь всей душой этому отдаюсь. Мне действительно нравится. Я считаю, внимание к юношеским сборным очень важно. Сегодняшние юноши — завтрашние профессиональные игроки. И у меня есть уникальная возможность наблюдать за их становлением.
— Не так давно федерация футбола собиралась финансово помогать «Прессболу». Как ты — работник ведомственного издания АБФФ — отнеслась к этому?
— Если говорить честно и откровенно, то вообще никак. Есть газета «Всё о футболе». О ее закрытии никто не ведет речи. Значит, нужно продолжать работать. А все эти гипотетические рассуждения, как было бы хорошо или плохо, — в пользу бедных. Всегда нужно работать. Если ты работаешь, будет результат. Наша газета функционирует. У нее есть свой круг читателей. Так что возмущаться нечему. Сидеть сейчас и жаловаться, насколько справедлива помощь «Прессболу» по отношению к «Всё о футболе», — не в моей компетенции. Да, мне было бы печально, если бы приняли решение больше не освещать юношеские сборные. В подобной ситуации я бы стала возмущаться. А так, особых проблем нет. Газета работает. К тому же федерации виднее. Как говорится, хозяин — барин. И вообще, мне не очень нравится нынешняя популярная позиция конфронтации федерации и всех остальных. Не понимаю ее. У меня был определенный этап сотрудничества с АБФФ. И теперь я могу утверждать, что федерация ни в коем случае не против футбола. Просто смотрит на него с позиции административного ресурса.
— Что за период сотрудничества с АБФФ?
— Не очень продолжительный. Сотрудничали по договору подряда. Я занималась социальными сетями. Благодаря чему мне посчастливилось побывать в штаб-квартире УЕФА в Ньоне, съездить на семинар в Австрии, познакомиться с коллегами из других футбольных ассоциаций. Потому после окончания сотрудничества у меня осталась куча приятных воспоминаний. Могу сказать только «спасибо».
— В тот период, когда Александр Томин перестал работать пресс-атташе АБФФ, ты входила в число претендентов на его замещение?
— Минимальный разговор на эту тему велся. Наверное, под каким-то углом меня рассматривали в качестве претендента.
«ВКонтакте», пафос, «Время футбола»
— Я не занимаюсь нашими официальными группами. Просто захожу на соответствующие страницы во «ВКонтакте» или Facebook со своего аккаунта. Исключительно как ведущая Кристина Козел. Отвечаю на вопросы, которые адресуются мне. А что до работы в АБФФ, так любому опыту нужно быть благодарным. Допустим, я до сих пор вижу массу позитива в своей работе преподавателем. Научилась легко понимать прослойку молодежи, которая и является целевой аудиторией «Козел про футбол».
— Молодежь — это как-то очень размыто.
— Люди в возрасте от 14 до 35 лет — целевая аудитория интернета. Мы работаем в сети, потому предполагаем, что она может стать нашей. Но все равно какая-то статистика ведется, и видно, что по большей части «Козел про футбол» смотрит молодежь. Да, иногда слышатся упреки по этому поводу. Мол, проект ориентирован исключительно на молодых. Но если мы говорим о популяризации белорусского футбола и привитии любви к нему, то на кого еще нацеливаться, если не на молодежь? В ситуации, когда нас сегодня смотрит 16-летний подросток, надо надеяться, что он и завтра и через три года будет это делать. И если не смотреть «Козел про футбол», то интересоваться белорусским футболом. Это потенциальный зритель, посетитель матчей сборной и национального первенства, который станет покупать билеты вне зависимости от их стоимости.
— Если читатель проникнется не футболом, а тобой, это станет побочным эффектом проекта?
— И после этого он пойдет на стадион?
— Нет. Усядется за клавиатуру и станет писать что-то вроде: «Давайте встретимся».
— Пусть пишет.
— Уже писали что-то подобное?
— Периодически это происходит.
— И как ты реагируешь?
— Опытные люди предупредили меня, что подобное случается. Потому я была готова. И отношусь ко всему этому толерантно… Но ты снова меня перебиваешь. Я вот что хотела сказать: если такой молодой человек проникнется и доберется до стадиона, то не важно, ради чего. Главное, что он пришел, купил билет и смотрит матч. Значит, моя миссия частично выполнена. Потому что печально наблюдать за пустыми трибунами. В прошлом сезоне, помню, была на матче «Минск» — «Славия»…
— Когда «Минск» победил 3:2?
— Да. Такой задорный футбол! Лучший матч, который я видела в 2012-м. Но на трибунах сидели триста человек. Плакать хотелось. Может, кто-то назовет меня сентиментальной дурой по этому поводу, но душа действительно болит за нашу посещаемость. Мы в начале говорили о советском футболе. Я застала его кусочек. Маленькой девочкой приходила на стадиончик, который был весь забит, люди сидели на пригорке, чтобы увидеть матч местечковых команд. Сейчас же, боюсь, вообще никто не знает, что они существуют. В общем, атмосфера была просто прекрасной. И даже футболисты не самого высокого уровня чувствовали внимание к себе. Понимали, что на них пришли посмотреть. А ныне у нас профессионалы из высшей лиги обделены интересом. В общем, хочется, чтобы на футболе было как можно больше людей, пусть меня и обвинят в пафосе и чрезмерной пропаганде. Потому не суть, какова причина, побуждающая выбраться на стадион. Если сейчас ФК «Минск» пытается привлечь людей дорогими подарками и акциями — окей. Главное, чтобы 300 человек заменились тысячей. Возможно, из этой тысячи постоянными посетителями станет хотя бы сотня. И это уже положительный прирост.
— Тебя узнают?
— Случается. На стадионах преимущественно:).
— Работа во «Времени футбола» способствует тому?
— Не знаю, я вообще очень спокойно отношусь к своей работе на ТВ.
— Два месяца работы в кадре — и приглашение на телек. Неужели никак не трогает?
— Никак. Понимаешь, я никогда не была человеком, которому хочется стягивать внимание на себя. Я же о футболе говорю. Все происходящее мной воспринимается как часть работы. И на внимании не акцентируюсь. Это трогает тех, кто изначально ставит самоцелью засветиться. Мне же просто хотелось иметь возможность говорить о том, что люблю. Да, не скрою, меня иногда задевает, когда начинается: «Зря она это делает». Но в целом я спокойна. Ну, попала в телевизор… Ну, попала. Тем более не за два месяца, а за три:). Значит, люди, которые работают на этом телевизоре, заметили мою работу. Главное теперь — оттуда под фанфары не вылететь:).
Декольте, «Милан», Esquire
— Давай заканчивать стереотипами. «Женщина на футболе — охотница за мужем».
— Ну, это нормально, когда девочкам нравятся мальчики:). Но я давным-давно несвободна. И моя несвобода никак не связана с футболом. А вообще, знаешь, если стереотип создался, значит, женщины позволили говорить о себе в подобном ключе. К нам во «Всё о футболе» однажды пришла практикантка, которая реально надевала глубокие декольте и на матчах не понимала, кто играет. Она думала, что в редакции газеты «Всё о футболе» постоянно крутятся футболисты. И когда оказалось, что не крутятся, девушка глубоко разочаровалась. Если подобное поведение однажды замечается, то очень глубоко врезается в память. Оттого и стереотип, от которого крайне тяжело избавиться. А доказать обратное всегда сложно. Да, у меня есть друзья среди футболистов. И если я с ними общаюсь, многие это могут трактовать неверно. Но меня это не трогает. Людей может трогать только то, в чем они чувствуют себя виноватыми. А у меня совесть абсолютно чистая. Мне все равно.
— Еще стереотипы?
— Мне повезло на ранних этапах побывать на международных матчах. Я вижу, что женщин в европейском футболе хватает. И их нормально воспринимают.
— И в то же время их задействуют для выполнения эстетической функции.
— Мы изначально говорили, что в декольте и шортах на футболе я не появлюсь. Эстетическую функцию при желании выполняет любой человек. И меня всегда волнует, как я выгляжу. Тем более на работе на меня смотрят люди. Я не имею права выглядеть плохо. Это аксиома. Аксиома не только для женщин, для всех.
— Тебе нравится, как одеваются белорусские журналисты?
— Если честно, не очень. Все-таки себя нужно каким-то образом преподносить и нести дальше. И точно так же мне не очень нравится, когда футболисты позволяют себе появляться из раздевалок кое-как. До сих пор помню, как в микст-зону выходили игроки «Милана». Людей можно было тут же ставить на обложку условных Esquire или GQ, да вообще любого глянца. Понимаешь, в то же время я не могу говорить, как футболисты воспринимают плохо одетых журналистов. Это что-то межмужское. Про реакцию конкретно на меня тоже нужно спрашивать у игроков.
— Но тебе ведь случалось принимать отказы в интервью?
— Мне редко отказывали. Хотя сейчас, когда выбегаю на поле сразу после матча, иногда случается. Но в некоторых моментах это понятно. Когда на тебя вдруг нападает загримированная женщина с микрофоном, может, это пугает:). Плюс не все наши игроки понимают, что общение с журналистами — часть их профессии. Профессии публичной. Потом я не исключаю варианта, что на трибуне сидят жены игроков. И некоторых футболистов, наверное, это смущает. Хотя мне хочется сказать: не бойтесь, пожалуйста, муж-футболист мне не нужен. Меня вообще не интересуют футболисты как мужчины. Мы с ними просто работаем. Есть какие-то табу, профессиональная этика. Это даже не обсуждаются.
— Футболисты к тебе когда-нибудь подкатывали?
P.S. Ребята из кафе «Альтаир», спасибо, что покатали на пароходе. И кофе у вас вкусный. Всего доброго.
Почему у вас нет детей?
Есть позиция, которую я всецело разделяю. Звучит примерно так: дети ограничивают мою личную свободу, я еще недостаточно реализовалась в этой жизни, чтобы посвящать себя ребенку. При этом дети не кажутся мне помехой или каким-то злом. Просто пока я считаю, что не обладаю внутренней ответственностью и решимостью разделить свою свободу с ребенком.
Я видела, как это происходит у моего старшего брата и моей старшей сестры. Отцы всё равно остаются более-менее свободными. Здорово, вернувшись вечером с работы или на выходных, понянчить ребеночка. Понимаю, могут возникнуть претензии со стороны мужчин: "Да я ночью вставал и бутылочку ему грел!" Да, вставал и грел, да, не выспавшимся шел на работу, но вырывался из семейного быта и перезагружался психологически.
Мать же не может позволить себе такую перезагрузку. Ее бурная жизнь в какой-то момент замолкает. Я - трижды крестная мама детей своей одногруппницы. Мне понятна ее родительская любовь. Понятен восторг от детей. Но подруга честна со мной и признается, что их воспитание на первых порах - бесконечный «день сурка». Свободного времени нет. Понимаете, просто кто-то готов пожертвовать этим временем, сознавая, что надо подождать год-два-три, и потом свобода вернется. А кто-то, как я (надо подобрать литературное слово)… боится. Я не чувствую готовности взять и потерять свою нынешнюю свободу. Возможно, это всего лишь иллюзорная штука. Но она мне нравится.
Благо мой материнский инстинкт спит. Благо - потому как во мне пока не возникает внутреннего конфликта. И я могу честно сказать, что за 33 года еще ни разу не случилось, чтобы этот инстинкт проснулся, словно отдыхающий после новогодней ночи, и стал качать права: "Кристина! Алло! Ты меня слышишь?" У него летаргический сон.
Такая ситуация из разряда "сытый голодного не поймет". Если у человека есть ребенок, он, безусловно, говорит: "Как же я жил без своего малыша!" Ну… Это же естественно. Кто же скажет, что без ребенка было лучше. Зачем врать себе? Нормально говорить, что с переменами живется лучше. Но мне таких перемен пока не хочется.
Вы ощущаете давление общества по этому поводу?
Нет. Я настолько отфильтровала общество, что мое окружение составляют люди, которые на меня не давят.
Фотографии беременных. Это безумие. Весь Instagram в роженицах. Женщина с вот таким вот животом изображена на левой стороне коллажа. А на правой она уже с ребенком. Знаете, это анатомия, которую я не хочу видеть. Деторождение - интимнейший процесс. А мы его гипертрофируем. Мое мнение может не нравиться, но со стороны я вижу это так: покажу-ка своего ребенка всему миру, несмотря на всю его незащищенность. Лучше бы ты время, затраченное на фотографирование, потратила на его воспитание. Каждому свое, но для меня это какая-то бесовщина, - цитирует Козел
Вчера во Франции стартовал чемпионат Европы по футболу. С автором и ведущей программы «Козел про футбол» Кристиной КОЗЕЛ на этом фоне мы решили поговорить о состоянии белорусского футбола. К слову, журналистку, выбравшую себе такое неженское занятие, предварительно мы решили… протестировать, предложив ей несколько вопросов. Например, что такое на футбольном лексиконе «тики-така», в каком году минское «Динамо» впервые в истории стало чемпионом Советского Союза и какая страна в 2010 году завоевала титул чемпиона мира по футболу? Кристина уверенно отвечала: футбольный стиль игры, основанный на коротком пасе; в 1982 году; Испания.
Кристина, ты посягнула, считай, на святое - стала футбольным экспертом в юбке. Комментариев по этому поводу хватает всяких. Поэтому и решила удостовериться. Впрочем, я и предполагала, что вряд ли человек, проучившийся в аспирантуре БНТУ, может быть просто говорящей головой. Удивило, что так кардинально решила изменить сферу деятельности.
Я горда, что прошла ваш тест. Футбол для меня был чем-то естественным еще в детстве. Смотрит матч отец, и я вместе с ним. Он объяснил мне смысл: от своих ворот нужно доставить мяч в противоположные, тебе мешают другие люди, и это борьба. Красненькие играют с беленькими. Последние – сборная Англии, и за них надо болеть. Я наблюдала, и появлялся азарт.
Совершенно осознанно собиралась стать кандидатом экономических наук. Но футбол был рядом. Я ходила на стадион «Динамо». Ухаживающий за мной молодой человек подарил мне ТВ-тюнер, чтобы в общежитии я смогла смотреть игры чемпионата мира по футболу 2002 года на компьютере. Когда мне говорили: «Кристина, дождь, снег - опять ты на футбол!», я просила: Господи, пошли мне такую работу, чтобы можно было совершенно законно и не отпрашиваясь ходить на матчи в любую погоду! Просто взывала! Совсем тогда не думала, что это может быть журналистика!
Потом я окончила аспирантуру, преподавала в БНТУ. Первый год работала как преподаватель-стажер, свободного времени при такой должности много, и устроилась в газету «Все о футболе». Надо было писать о юношеских сборных, это считалось непрестижным, но речь о заработке не шла.
У меня было готово 70 процентов диссертации, когда поняла, что заниматься исследованием малого бизнеса больше не хочу. Вне зависимости от того, сколько ты зарабатываешь, мне нравится обзванивать тренеров, вести статистику игр. После окончания срока отработки в университете я прошла кастинг ведущих Белтелерадиокомпании. Пришлось выбирать между футболом и университетом. Помню, моя завкафедрой Зоя Николаевна Козловская еще спрашивала: «Как можно променять серьезную работу на футбол?» - но к моему решению отнеслась с пониманием.
Кристина, ты родилась в Снове Несвижского района. В деревнях еще можно увидеть мальчишек, собравшихся погонять мяч. Может, и ты играла вместе с ними?
Деревня у нас достаточно большая. Я жила в центральной части, где все заасфальтировано. Из детей нашего возраста был только один мальчишка. Поэтому дворовых игр не было.
В школе могла стать в ворота, но исключительно потому, что мальчишкам не хватало игроков. Пару раз выходила сыграть в поле, и совершенно случайно удавалось обвести одноклассника Витю, который считался хорошим игроком. После этого парни решили: Козел в футбол не берем, опозорила.
- За какую зарубежную и отечественную команду болеешь?
За «Манчестер Юнайтед» и сборную Голландии. Так повелось с детства. Голландцы тогда демонстрировали быстро атакующий футбол. Мне все равно, как они играют сейчас, но если прикипел к ним, верен будешь и дальше. Если бы на топ-турнир вышли белорусы, то я безоговорочно держала бы кулачки за них.
С точки зрения профессиональной этики какую-то белорусскую команду некорректно выделять. Есть симпатии, но они проявляются исключительно по ходу каких-то конкретных игр и продиктованы развитием событий на поле. Жив бы был несвижский «Верас», тогда предпочтения понятны, потому, что еще когда в детстве он приезжал к нам в Снов, это было грандиозное событие. Сейчас из-за землячества есть теплое чувство к ФК «Городея». Особенно приятно, что Несвижский район представлен в высшей лиге.
- Белорусский футбол вообще существует?
Конечно, а иначе во что команды играют? Он определенно есть, и его уровень не настолько плох, как кажется. Здесь есть проблема ожидания и реальности. Если прийти на матч команд высшей лиги в предвкушении повторения игр английской премьер-лиги, немецкой бундеслиги, то эти ожидания будут неоправданы. Но если у вас есть понимание, что вы идете на наш футбол, смотреть на наших игроков, у вас не возникнет мысли назвать его каким-то неправильным.
Возьмите, например, российский фильм с известными актерами. Никто не возмущается, что в ролях не Джулия Робертс, Скарлетт Йоханссон. Есть фильм голливудский, есть российский. Так, играли недавно брестское «Динамо» и жодинское «Торпедо-БелАЗ». Голам, которые забивали Максим Чиж и Александр Демешко, поаплодировали бы голландцы и итальянцы.
- А как оцениваешь уровень нашей тренерской школы?
Наверное, будучи журналистом, не совсем корректно говорить об этом. Но если Виктор Гончаренко, Александр Ермакович выводят БАТЭ в групповой этап Лиги чемпионов УЕФА, встречаются с тренерами топ-уровня, значит, они что-то из себя представляют. Говорить огульно обо всех тренерах не могу. Я наблюдала за работой человек 15 в детско-юношеских командах, а их ведь намного больше. Так что со статистической точки зрения выборка не репрезентативная, и выводы нельзя делать. Поймите, ведь и за рубежом за тренерами топ-уровня сотни тех, кого мы не знаем.
- Может быть, наши игроки не уверены в себе?
Знаете, в одном из последних выпусков мы беседовали с Александром Седневым. В прошлом году он возглавлял «Белшину», а сейчас тренирует могилевский «Днепр». Он рассказывал, что у него хороший набор игроков. Но проблема в том, что многие считают себя хуже, чем есть на самом деле. Соглашусь. Кроме того, есть и те, которые, сделав шаг, начинают мнить себя звездами. Золотой середины, к сожалению, меньше всего.
- Кристина, а для тебя существует разница между женским и мужским футболом?
Да. Это как два разных вида спорта. Мы не будем спорить с очевидным - пускай правила те же, 11 игроков, мяч круглый, однако женская и мужская игра отличаются. Но если представительницы слабого пола хотят играть – пусть.
Я приехала в конце мая в Борисов на финал девичьего чемпионата Европы. Было много ошибок в игре. Сложно представить, чтобы так исполняли пенальти мальчишки. Но я обратила внимание на другое – какой был антураж! Парни или девушки, УЕФА одинаково красиво все оформляет. Хочется туда идти! В Бресте проходил финал Кубка Беларуси между БАТЭ и «Торпедо-БелАЗ», и не в обиду сказано, но финалиста награждали много хуже, чем юных чемпионок Европы. Вполне вероятно, что из них и половина играть не будет. А вот «Торпедо-БелАЗ» впервые в своей жизни берет трофей, и нет даже конфетти. Футбол нормальный, а околофутбол - нет.
Кристина, разумные вещи говоришь. Поясни тогда ход, когда ты снялась в откровенной фотосессии для календарей на тему футбола.
Это как раз таки благодаря экономическому образованию, а именно достаточно известному в Беларуси маркетологу, моему преподавателю Сергею Владимировичу Глубокому. Из тех маркетинговых схем и ходов, о которых он нам рассказал, я даже половину не использовала. Считаю, что такие промовещи должны существовать, Европа этим давно пользуется.
Первый календарь выстрелил, второго и третьего ждали. Я удивлена, что до меня это не было сделано. Можно ведь не только девушек, но и мужчин красиво преподнести. Если благодаря этому календарю кто-то выучил название нашей программы и стал чаще бывать на футболе, значит, все было не зря.
- Какие правила надо соблюдать, чтобы к девушке на поле относились всерьез?
В футбольных кругах ко мне уже привыкли со времен работы в газете. Есть правила и нормы поведения, за рамки которых ты не можешь выходить. Условно говоря, в короткой юбке на бровку не пойдешь. Нужно изначально понимать, куда ты отправляешься и зачем. Кроме того, думаю, по моим вопросам и манере общения видно, что я в теме.
- В футболе специфическая лексика, она не ограничивает?
Бровка – край поля. Офсайд – вне игры. Если есть синоним, то один-два. Но вроде бы имею неплохой словарный запас, чтобы не ограничивать себя. Другое дело, как футбольная лексика входит в твою жизнь. Еду на машине - надо прижаться к левой или правой бровке. Я не помню слова обочина! Пришла на баскетбол в первый раз. Вижу, нападающий вышел вперед, ему делают далекий заброс, а я кричу: «Вне игры!» Потом краснею, ведь там такого нет.
- Кристина, некоторые эксперты футбола не любят смотреть матчи с комментаторами. А ты?
Обычно отключаю в телевизоре звук и смотрю под музыку. Они действительно зачастую мешают мне воспринимать футбол. Но не все. Есть комментаторы, которые рассказывают очень интересно. Кроме того, если трансляция идет на английском, то оставляю звук, чтобы слушать язык.
- Всегда ли во время игры, о которой ты рассказываешь, есть динамика? Совпадают ли музыка и картинка?
Наша цель - показать, что отечественный футбол интересен. Не случайно изначально мы выбрали точки для съемок возле бровки, за лицевой линией, потому что, когда стоишь там, ты больше причастен к игре. Кадры пробежки получаются динамичнее, чем сверху. А к музыкальному сопровождению я подхожу тщательно, может быть, потому, что есть музыкальное образование. После того как увижу матч, в голове уже четкое осознание, какая музыка соответствовала бы происходящему. Например, если темп композиции рваный или более спокойный, динамичный или приподнятый - значит такой была игра.
- Как проводишь свободное время?
